У театра Вахтангова, в рекламных окнах которого теперь только портреты Мастера, много цветов. Со вчерашнего дня люди все несут и несут букеты — кто скромный один трепетный цветок, кто солидный букет. Это их последний поклон и последнее прости большому художнику и человеку Римасу Туминасу, литовцу с душой русскою, которого они, скорее всего, лично не знали, но зато видели его спектакли или слышали о них, что обязательно надо бежать смотреть.
По странному стечению обстоятельств в день, когда он скончался далеко отсюда — в итальянской клинике, в Вахтанговском театре, где он не был два года, давали «Войну и мир», его последний театральный шедевр. Артисты ничего не знали, но в третьем акте (а спектакль длинный, поздно заканчивается) кто-то во время антракта в соцсетях увидел, что промелькнул пост — «умер Туминас». И третий акт, который и так играют на эмоциональном пределе, как рассказали мне служащие театра, артисты не помнят как доиграли. С ком в горле, с не вылившимися слезами, с задавленным плачем.
Когда ближе к полуночи закончился спектакль, не стали расходиться, а собрались в актерском фойе. Плакали, поминая, вспоминали своего художественного лидера. Директор театра Кирилл Крок, который в этот день прилетел из командировки, рассказал мне о своём последнем разговоре с Римасом Туминасом по телефону.
— Это было в понедельник. Он уже был в клинике. «Знаете, что я сейчас делаю?» — спросил Римас Владимирович меня. — «Не представляю», — ответил я. «Смотрю Евгения Онегина». Это была запись одного из последних спектаклей: мы ее отправили ему, чтобы он посмотрел и сделал замечания артистам. Мы так и договорились — он запишет все замечания и передаст в Москву. Он понимал, как это важно для артистов.