Модуль «Звезда». Фото: roscosmos.ru
Есть вариант, что космонавты могут распрощаться с давшим «течь» отсеком, изолировав от него жилую часть. В противном случае ситуация в какой-то момент может выйти из-под контроля. Тогда давление может упасть до критических значений, и у космонавтов останется один выход — изолировать весь российский модуль, перейти в пилотируемый корабль «Союз-МС» и вернуться на Землю. Помочь разобраться в ЧП на орбите мы попросили экспертов космической отрасли.
На прошлой неделе российские члены космического экипажа нашли в ПРК (переходной камере) модуля «Звезда» еще две трещины, кроме первой, которую вроде бы удалось залатать заплаткой из резины и алюминиевой фольги. Работу выполнял космонавт Сергей Рыжиков.
И вот 18 декабря он же передал на Землю информацию о новой течи (трансляцию переговоров российских космонавтов с ЦУПом обеспечивает NASA). «Мы сейчас практически не понимаем, в какой части ПРК (промежуточной камеры. — Авт.) у нас еще дополнительная течь. Мы теряем уже резерв безопасности по газам и вынуждены будем в ближайшее время эту проблему как-то решать», — говорил Рыжиков.
Ситуацию усугубляет то, что старт грузового корабля «Прогресс», на котором должны были прибыть инструменты для ремонта трещин и запасы кислорода и азота (последний нужен для обеспечения газового баланса на станции) был перенесен с декабря 2020 года на февраль 2021-го.
А поскольку, как мы и писали, трещин в ПРК, по-видимому, уже несколько, у космонавтов начинается легкая паника. С Земли им советуют по очереди обклеивать стены ПРК полиэтиленом, чтобы по изменению давления все же отыскать хотя бы район предполагаемой утечки.
Геннадий Падалка.
Почему образуются трещины
Тут возможны несколько версий. Еще месяц назад высказывались версии о том, что причиной образования течи (тогда речь шла только об одном месте) могли стать либо жесткая стыковка с кораблем «Союз-МС» в сентябре 2019 года, либо нештатная транспортировка через переходный отсек «Звезды» робота Федора, либо динамические нагрузки, которые получал модуль в результате коррекции орбиты станции за счет двигателей пристыкованного к переходному отсеку грузового корабля «Прогресс».
Есть и другая версия, которую озвучили «МК» трое опрошенных нами экспертов. Она заключается в том, что модуль «Звезда», изготовленный больше 20 лет назад, уже давно устарел, и трещины — это не что иное, как показатель усталости металла.
Чем может обернуться проблема с утечкой воздуха
— Некоторые из моих коллег, зависимые от корпоративной этики, вынуждены давать сдержанно-оптимистические комментарии, — сказал в интервью «МК» летчик-космонавт, рекордсмен по пребыванию в невесомости Геннадий Падалка. — На мой взгляд, ситуация более серьезная и опасная.
Во-первых, из-за большой разницы в давлении (в ПРК оно атмосферное, а снаружи вакуум) есть вероятность того, что утечка (падение давления) в любой из вновь образованных трещин может одномоментно увеличиться в разы, даже в десятки раз.
Во-вторых, нет никакой гарантии, что подобные трещины не появятся на корпусе других отсеков модуля «Звезда» (рабочего отсека большого или малого диаметра или переходного отсека). Конструкция единая, металл тот же, а ресурс корпуса рассчитан по тем же ГОСТам и стандартам. Последствия в этом случае будут удручающими.
Дело в том, что в модуле «Звезда» расположены все основные российские системы жизнеобеспечения. Экипаж в модуле проводит ежесуточно до 90% своего времени. Спальные каюты, прием пищи и необходимые для этого системы раздачи воды и подогрева рационов питания, туалет, спортивные тренажеры, проведение большинства научных экспериментов, связь и основные элементы компьютерной сети, центральный пост управления системами российского сегмента также находятся в модуле «Звезда».
У партнеров (астронавтов NASA) все перечисленное рассредоточено по нескольким модулям. Поэтому живучесть и надежность их сегмента гораздо выше.
В-третьих, возникшая проблема может повлиять и на дальнейшее развертывание новых модулей на российском сегменте МКС. Я имею в виду запуск и стыковку «Звезды» с «Наукой» (многофункциональный лабораторный модуль), которые запланированы на 2021 год.
Надеюсь, до крайнего варианта и необходимости эвакуации космонавтов дело все же не дойдет. В целом на сегодняшний день безопасности экипажа ничто не угрожает, кроме того, что приходится чаще восполнять ресурсы по воздуху (кислороду и азоту). На случай непредвиденной ситуации у экипажа «Союза» на российском сегменте МКС всегда есть возможность экстренной эвакуации.
Пока основной вопрос заключается в том, что делать, если давление в ПРК упадет до критического и космонавтам придется изолировать ее от модуля. В этом случае мы теряем стыковочный узел «Звезды» для разгрузки «Прогрессов» и пополнения ресурсов станции со стороны ПРК, уменьшаем объемы для хранения грузов, а также возникают трудности, связанные с коррекцией орбиты грузовиком с этого узла и перекачки топлива в баки «Звезды» для поддержания ориентации.
Что касается наших партнеров из американского сегмента, риска для них нет. Они могут изолироваться в своем сегменте и какое-то время спокойно работать, используя свои ресурсы и системы жизнеобеспечения. Для эвакуации у них есть свой корабль CrewDragon.
Однако оставлять российский сегмент МКС на длительное время без экипажа проблематично. Поэтому главная задача сейчас не пиар-проекты, которыми занимается руководство (робот «Федор», съемка фильма в космосе и т.д.), а взвешенный анализ сложившейся ситуации и прогноз по дальнейшему использованию «Звезды».
Старт «Ангары-А5», удививший Дмитрия Рогозина.
О чем думает Рогозин
Подробнее о том, чем занимается руководство Роскосмоса. На фоне всей этой катавасии со «Звездой», когда ЦУП стоит на ушах в поисках решения серьезной проблемы, глава госкорпорации объявляет о съемках фильма в космосе с одним из российских телеканалов. Запуск двух непрофессионалов — российской звезды и оператора — запланирован на осень 2021 года. Сопровождать их будет лишь один космонавт (всего корабль рассчитан на трех человек). Фильм оказался форс-мажором, и профессионалам от этого — одна головная боль.
В общем, кому-то очень захотелось пропиариться, а там хоть трава не расти. К счастью, в понедельник вице-премьер Юрий Борисов, курирующий отрасль, резко отреагировал на эти планы: «Пока я на этом посту, я не пропущу мероприятия по финансированию художественного фильма за государственный счет», — подчеркнул вице-премьер.
Куда летим?
Теперь становится понятно, почему успешный старт тяжелой ракеты-носителя «Ангара-А5», состоявшийся 14 декабря, так удивил главу Роскосмоса.
«Она все-таки взлетела, черт возьми!» — написал он в соцсети. Так можно удивляться, когда вера в возможности нашей техники уже утрачена. Естественно, до ракет ли, когда возникла возможность войти в анналы киноискусства.
Эта фраза как нельзя лучше характеризует современную ситуацию со всей российской космонавтикой в России. Да, она дышит на ладан, ей не хватает денег, специалистов, веры в конце концов, но она все-таки есть. И даже иногда, пусть раз в шесть лет, наши специалисты демонстрируют нам повторный пробный старт одной и той же ракеты-носителя, которые, о чудо, еще взлетают! Трагикомедия.
Но хочется все-таки понять, есть ли у нашей космической госкорпорации, в которой, по данным Википедии, числится почти 190 тысяч (!) сотрудников, внятная стратегия дальнейшего развития? Вот, к примеру, куда будет летать та же «Ангара-А5», так удивившая Рогозина? Надо ли нам догонять и обгонять Илона Маска, недавно испытавшего марсианский корабль, или это уже бессмысленно?
Свое видение стратегии высказал на недавнем заседании Совета РАН по космосу член-корреспондент академии наук, летчик-космонавт Владимир Соловьев. В своем докладе он предложил уже сегодня пересмотреть сроки участия России в программе Международной космической станции в связи с тем, что многие части российского сегмента требуют замены. Впервые открыто сказал про необходимость строить новую станцию, с правильным наклонением орбиты, чтобы «смотрела» на свою территорию в интересах страны, а не так, как МКС, которая «видит» только 30 процентов России.
После слов профессионала пресса взорвалась — все цитировали Соловьева, который прямо обрисовал плачевное состояние нашего нынешнего космического дома. В Роскосмосе по этому поводу насупили брови, поспешили дать опровержение о том, что никаких планов по сведению с орбиты российского сегмента нет.
Да мы и так поняли, что Соловьев говорил не как функционер от госкорпорации, хоть и является в ней не последним лицом, а как ученый, космонавт, много лет руководивший российским сегментом МКС и намного больше разбирающийся в деле, чем целая толпа менеджеров, обступивших Рогозина.
О судьбе МКС беспокоится не только Соловьев — аналогичные эмоции испытывают и другие специалисты отрасли, ветераны космонавтики.
Я побеседовала с одним из них на условиях анонимности.
Луна или новая орбитальная станция?
